Самый большой психологический эксперимент

Треть населения в мире сегодня находится в изоляции: какую цену придется заплатить за этот эксперимент?

Учитывая то, что около 2.6 миллиардов людей по всему миру находятся в изоляции разной степени строгости, мы проходим, вероятно, через самый большой психологический эксперимент всех времен;

Он приведет к вторичной эпидемии выгорания и стрессовых прогулов (прогулов как следствие стресса) во второй половине 2020 года;

Если сейчас принять контрмеры, мы сможем смягчить последствия изоляции в связи с COVID-19.

В середине 1990-х годов Франция стала одной из первых стран мира, предпринявших революционный подход к ликвидации последствий террористических атак и катастроф. Вдобавок к полевым госпиталям или сортировочным постам, французы для помощи пострадавшим ввели пункты психологической помощи – Cellule d’Urgence Médico-Psychologique или сокращенно CUMPS.

На эти пункты отправляли жертв и свидетелей терроризма, не получившие никаких физических повреждений, чтобы они могли получить психологическую помощь, провериться на наличие признаков пост-травматического синдрома и узнать, нужно ли им дальнейшее лечение. В подобных ситуациях Всемирная организация здравоохранения рекомендует такие протоколы как R-TEP (Протокол после недавних травматических эпизодов) и G-TEP (Протокол после группового травматического эпизода).

Следуя примеру Франции, уже более 20 лет международные методические пособия по реакции на различные катастрофы призывают к такому двухстороннему подходу: лечению физически покалеченных людей и лечению других – невидимых психологических ран и травм.

В попытках остановить пандемию COVID-19, мир старается построить достаточное количество полевых госпиталей для всех, кто подхватил этот смертельно опасный и весьма заразный вирус. В Нью-Йорке больничные палатки стоят буквально посреди Центрального Парка.

Однако мы не устанавливаем палаток для психологической помощи, поэтому нам придется заплатить цену в следующие три-шесть месяцев после окончания этой беспрецедентной изоляции, как раз в тот период, когда нам будут нужны все способные к труду люди, чтобы помочь экономике нашего мира восстановиться.

Психологическая цена карантина или самоизоляции

На данный момент около 2.6 миллиардов людей – 1/3 населения мира – находятся в разной степени изоляции, что является, вероятно, самым большим психологическим экспериментом всех времен.

Приблизительные данные по самоизоляции в мире

К сожалению, у нас уже есть представление, к каким результатам это приведет. В конце февраля 2020 года как раз перед тем, как европейские страны ввели различные формы самоизоляции, The Lancet опубликовал обзор 24 исследований, задокументировавших психологическое влияние карантина («ограничения движения людей, потенциально подвергавшихся контакту с заразным заболеванием»). Результаты исследования дают примерное представление о том, что сейчас зарождается внутри миллионов домов по всему миру.

Вкратце, о чем идет речь. Вполне ожидаемо, что люди, находящиеся на карантине, приобретают широкий спектр симптомов психологического стресса и расстройств, включающих подавленное настроение, бессонницу, стресс, беспокойство, злость, раздражительность, эмоциональное истощение, депрессию и симптомы посттравматического синдрома. Подавленное настроение и раздражительность особенно выделяются учеными как наиболее распространенные симптомы.

В Китае эти ожидаемые психические проблемы были замечены уже в первых исследовательских работах после изоляции.

В случаях, когда родители и дети сидели на карантине вместе, психологическая цена была еще выше. В ходе одного из исследований, не менее 28% запертых на карантин родителей получили диагноз «психическое расстройство здоровья, связанное с травмой».

Среди находившихся на карантине сотрудников больниц почти 10% сообщали о «сильных симптомах депрессии», продолжавшихся еще около трех лет после снятия карантина. В другом исследовании долговременных последствий карантина от вируса SARS среди работников здравоохранения был обнаружен долговременный риск злоупотребления алкоголем, самолечения и продолжительное «неконтактное» поведение. Это означает, что спустя несколько лет после карантина некоторые медики продолжали избегать близкого контакта с пациентами, просто не приходя на работу.

Причин для стресса во время самоизоляции предостаточно: риск инфицирования, страх заболеть или потерять близких, а также вероятность финансовых трудностей. Все это, и многое другое, присутствует и в ситуации современной пандемии.

Вторая эпидемия и установка второго пункта помощи онлайн

Мы уже видим резкий скачок тенденции к прогулам в странах, сидящих на карантине. Люди боятся подхватить COVID-19 на работе, поэтому они туда не ходят. Вторую волну этой тенденции мы начнем наблюдать через три-шесть месяцев. Как раз в тот период, когда будут нужны все рабочие руки, чтобы восстановить экономику, мы можем ожидать резкий подъем прогулов и выгорания.

Мы знаем это на основании многих примеров, начиная с прогулов в военных подразделениях после возвращения из горячих точек, до компаний, находившихся рядом с Всемирным Торговым центром во время террористического акта 9/11, и медиков в регионах с эпидемиями Эболы, SARS и MERS.

Незадолго до начала изоляции мы провели рейтинговое исследование среди представителей бельгийского населения. В ходе опроса мы обнаружили, что 32% населения можно отнести к высокоустойчивым («зеленым»). Только 15% населения показывало высокотоксичный уровень стресса («красные»).

В последнем исследовании, которое мы провели через две недели после начала изоляции, зеленая часть населения сократилась до 25%. «Красная» часть населения увеличилась на 10 пунктов, составив 25% всего населения.

Это люди, сильно рискующие потом начать прогуливать работу в связи с болезнями и выгоранием. Даже если они будут ходить на работу, по результатам исследования Еврофонда, их продуктивность снизится на 35%.

В общем мы знаем, какие группы находятся в зоне риска долговременных психических проблем: это находящиеся на передовой работники здравоохранения, молодые люди в возрасте до 30 лет и дети, пожилые и люди, находящиеся в сложной ситуации, например, в связи с психическим расстройством, инвалидностью или бедностью.

Данные результаты не должны никого удивлять: в последние десятилетия в психологии утвердилось мнение, что катастрофы наносят людям долговременный эмоциональный ущерб.

Изображение: When disaster strikes, Beverly Raphael, 1986

Однако хотя сама по себе эта информация широко известна, изоляция такого масштаба – явление доселе невиданное. В этот раз точкой отсчета является не изолированная на карантин деревня, город или регион – треть мирового населения столкнулась с этими сильными стрессовыми факторами. Мы должны начать действовать сейчас, чтобы смягчить токсичные последствия изоляции.

Что правительства и НКО могут и должны начать делать уже сегодня

Большинство ученых согласны в том, какие действия необходимы, чтобы оказывать психологическую помощь после природных катастроф и больших потрясений. Вот несколько главных правил:

Нужно убедиться, что большому количеству людей доступны меры самопомощи, которые помогут им восполнить их нужды;

Необходимо просвещать людей об ожидаемом психологическом воздействии и возможной реакции на травму. Убедитесь, что люди понимают, что психологическая реакция на подобную ситуацию – нормальное явление;

Нужно запустить специальный веб-сайт, чтобы помочь людям разобраться с психологическими проблемами;

Убедиться, что люди с серьезными проблемами могут найти необходимую им помощь.

В Бельгии мы недавно запустили вебсайт Everyone OK, онлайн-инструмент, который предлагает помощь нуждающемуся в этом населению. Используя существующие протоколы и меры вмешательства, нам удалось запустить этот цифровой инструмент для самопомощи меньше чем за две недели.

Когда дело доходит до оказания психологической поддержки своему населению, большинство стран реагируют с опозданием, как это произошло с самой пандемией COVID-19. Однако лучше поздно, чем никогда.

Материал с сайта Всемирного экономического форума

Перевод Анна Углева